Так как снег уже тает , а трассы становятся более безопасными, мы решили возобновить поездки по окрестным городам. Правда, поездка за 300 километров в Тулу, совершенную в конце осени прошлого года, мне сейчас представляется таким же экстримом, как мои поездки на велосипеде по МКАД и его развязкам, но до городка Александров немногим больше 100 километров, и именно он как никакой другой город подходил для раскачки перед новым сезоном. Я вообще люблю музеи, связанные с более-менее современной историей, но получается все больше посещать многочисленные кремли и всякие религиозные учреждения типа церквей.
До сих пор помню, как в Коломне Рома, который был с нами, решил зайти в какую-то часовенку – ему приглянулся расписной источник. Надо сказать, что Рома – большой поклонник именно церквей, это его фетиш. Помнится, однажды, когда у нас еще не было машины, он нас позвал в какую-то тьму-таракань, но мы так и не доехали – не смогли найти нужной маршрутки, а потому отправились гулять в Кузьминки. Так вот, Рома ринулся в часовенку, а мы остались его ждать. Я вообще в церкви не люблю заходить – считаю, что раз уж я не уважаю современных священнослужителей, так и в церковь лучше не заходить. Не вижу смысла. Вера, кстати, напротив, любит посещать церкви, но делает это в полном соответствии с догмами, например, с непокрытой головой не входит, хотя вряд ли ее кто-то выгонит. В общем, оба находимся в плену стереотипов и наслаждаемся этим.
У часовенки, в которую ломанулся Рома, сидела бабуля, видимо, надзиратель местный. В этих местных «охранниках» никогда нельзя заранее разобрать мотивацию – некоторые просто сидят, некоторые неустанно бдят. Бдила и бабуля у той часовенки. А мы с Верой стояли спокойно, ждали Рому. И вот, слышим проклятия: «как ты посмел, ничего тебе хорошего за это не будет!». Смотрим, а Рома с улыбкой маньяка выходит из часовенки, за ним плетется бабка и кроет его вежливыми проклятиями. Оказывается, Рома тайком решил-таки заснять источник – очень уж он ему понравился. Странные фетиши у Ромы, согласен.
А тут поехали мы в Александров. Вера давно уже хотела туда съездить, мол там дом, в котором жила Цветаева с сестрой. Вера хитрый человек, и зная мое отношение к «репрессиям» и гонениям «интеллигенции», не стала упоминать, что город Александров славится званием «столицы 101 километра». Именно туда ссылали всех неудобных творцов, именно там произошло одно из массовых противостояний с советскими порядками. Интересно, что ссылали в Александров задолго до социализма – Иван Грозный держал в местном кремле свою жену Марфу, которую, кстати, выбрал на великом смотре невест. Смотр этот устраивали специально для Ивана, со всех окрестностей нагнали 200 красавиц, так что можно считать, что именно Иван Грозный провел первый конкурс красоты по всем канонам современного шоубизнеса – сам спродюссировал, сам победителя выбрал, сам победителя оприходовал.
Кремль, который ранее был слободой, славен еще тем, что при Иване Грозном он стал центром Российской Государственности – в Москве было неспокойно, да и чума какая-то буйствовала, а в Александрове было тихо и мирно. Правда, судя по подвалам, которые мы посетили, мир достигался как обычно – путем принуждения к покаянию. Палаты Ивана Грозного поразили крайне низкими потолками и скромностью – недавно были в Царицыно, так там сразу видно, что ЧСВ зашкаливало непомерно. Хотя добрая тетушка объяснила, что на самом деле при Иване Грозном были лютые морозы, а потому «палаты» и напоминали камеры заключения – низкие потолки, узенькие окна, похожие на бойницы, двухметровой толщины стены. Все это делалось для сохранения тепла, ведь ни центрального отопления, ни электрификации всей страны в те времена не было. Особенно порадовала комната, где царь кушал – темная, мрачная, в багровых тонах. Еще музыку зловещую включили – очень атмосферно. На выходе мы, конечно, не преминули облачиться в царские одежды. Если мне Иван Грозный импонирует, то Вера хоть и выглядит в костюме Марфы изумительно, но судьбу такую явно не желает.
Еще на территории кремля есть крестьянская изба – воссозданный интерьер помещения, в котором жили простые люди. Бабуля, охранявшая этот домик, рассказала про то, как жили, что делали, как белье гладили. Кстати, стало понятно, как народ на лавках спал, и почему кровать Ивана Грозного мне показалась маленькой. Оказывается, спать на спине, вытянув конечности, считалось неправильным – это была поза покойника. Учитывая, что Иван Грозный остро реагировал на «неправильное», например, посчитав, что летать людям не к лицу, посадил первого «летуна» на кол, народ явно старался следовать рекомендациям царя. Порадовало и то, что изба, не смотря на небольшой размер, четко делилась на сферы влияния. У сундука с тряпьем был «бабий угол», туда мужчин не пускали, а еще был «красный угол», где под иконками сидел хозяин дома. Я сам редко в такие экспозиции попадаю, мне было интересно, а Вера уже предвкушала, как мы поедем в дом Цветаевой.
Дом-музей Марины Цветаевой располагается недалеко от кремля, на машине – минут 5 езды. Музеем назвать это заведение сложно – тетушка-экскурсовод сначала рассказывала, как ее кружок поклонников поэтессы боролся за этот дом, как «советские уважаемые граждане» ни в какую не отдают им остатки. Странно, что обошлось без кровавой гэбни, хотя, думаю, это потому, что на экскурсию «101 километр» мы не остались. Вера хотела посетить дом, о котором она уже несколько недель слушала аудиокнигу, думаю, ей понравилось. А мне понравились подвалы Ивана Грозного. На том и сошлись.
Пару слов о городе. Это ад. Дороги отсутствуют – пару раз мы влетали в какие-то невообразимые ямы. Чувствуется, город интеллигентный. Указателей нет, без навигатора добраться куда-либо будет сложно. Мне кажется, жители города не понимают, на какой золотой туристической жиле они живут, если бы понимали, то вряд ли билет в кремль стоил 15-20 рублей, да и указатели бы появились. Странно, но у меня не осталось никаких впечатлений о самом городе – только о тех местах, куда мы специально ехали. Отсутствие идентичности – это большая проблема, но зачастую всем плевать. Если, конечно, в городе нет местного сумасшедшего, как в Боровске, который в одиночку принес бы захолустному городку какую-то славу, придал какой-нибудь колорит. Маленький городок без городских легенд – это скучно.